Городские новости: о чем говорят в Петербурге

ЗСД

Под занавес 2016 года в Петербурге случился прорыв в организации дорожного движения: был открыт центральный — он же последний — участок Западного скоростного диаметра (ЗСД). Платная магистраль, которая хордой соединяет север и юг Кольцевой автодороги (КАД), проходя по краю Васильевского острова, через Канонерку и мимо нового стадиона «Крестовский», на 55% состоит из эстакад, мостов, путепроводов и тоннелей. Мосты получились довольно красивые, за что проекту отчасти простили перечеркнутые виды на Финский залив. Более того, ЗСД немедленно приобрел статус новой городской достопримечательности, куда местные возят приезжих — как на экскурсию. Что уж говорить об удобстве: путь от Васильевского, где находится единственный в центре въезд на ЗСД, до Комарово или Пушкина теперь занимает 30–45 минут в любое, даже самое гиблое в смысле пробок время. Проехать всю трассу от начала до конца стоит 300 р., но с транспондером — новое слово в лексиконе петербуржца — дешевле.

Небоскреб «Газпрома»

Любое масштабное строительство в Петербурге непременно оборачивается чередой скандалов: на этом поле сталкиваются статус охранной зоны, присвоенный всему историческому центру, трепетное отношение жителей к городу и фантастическое головотяпство местных властей. Еще не улеглись страсти вокруг новой сцены Мариинки (коротко: невероятные махинации с архитектурным конкурсом, 10 лет вороватой стройки), как на повестке дня нарисовался «Газпром» с его небоскребом. 400-метровая игла «Охта-центра» должна была вырасти на правом берегу Невы напротив Смольного собора. Проект, грозивший уничтожить исторические петербургские панорамы, ужаснул всех, от ЮНЕСКО до самих горожан, но власти до последнего делали хорошую мину при плохой игре, вещая о необходимости «новых точек развития». Уже начались подготовительные работы, но мощнейшая волна протестов, помноженная на факт, что выбранное место вообще-то является археологической зоной (раскопки шведской крепости Ниеншанц), дала результат — и проект отозвали. Теперь газпромовский небоскреб возводят на Лахте, дальней приморской окраине: «Лахта-центр», самое высокое здание Европы (486 м), должны закончить в 2018 году.

Стадион «Крестовский»

Тот же «Газпром» в 2007 году взялся строить новый стадион для футболистов «Зенита» на месте обветшавшей советской арены на Крестовском острове, но очень быстро финансирование переложили на город. Валентина Матвиенко сообщила, что первый матч будет сыгран весной 2009-го, а дальше началась свистопляска: сроки сдвигались, бюджет рос (теперь сооружение тянет на самый дорогой стадион мира), сменялись подрядчики. Казнокрадство приняло эпические масштабы — исчезали миллиарды, тогда как Смольный невозмутимо сообщал, что направит на строительство деньги, предназначавшиеся для школ и больниц. В прошлом году, когда к стадиону было приковано особое внимание — проект горит, ведь летом 2017-го арена должна принять Кубок конфедераций, — выяснилось, что он еще и построен тяп-ляп: эксперты ФИФА забраковали выкатное поле, кровля улетела, случился потоп. Автор исходного проекта, японский архитектор Кисё Курокава, скончался несколько лет назад, «Зенит» официально попросил не называть стадион «Зенит-ареной», чтобы не покрывать своим именем этот позор, власти надувают щеки и обещают, что все будет в лучшем виде.

Творческие пространства

Бум творческих пространств (они же креативные пространства или креативные кластеры) — то есть заброшенных помещений, обжитых мастерскими, студиями, магазинами, барами и чем только не, — начался в Петербурге несколько лет назад и затихать не собирается. В самом явлении для любого большого города — хоть Мадрида, хоть Москвы — ничего нового нет, но в Петербурге есть свои нюансы. Во-первых, тут все обычно делается без больших инвестиций, чаще всего буквально на коленке. Во-вторых, осваивают не только окраинные промзоны, но и самый центр — благо в нем полно пустующих и аварийных зданий. Правда, есть и оборотная сторона медали: из таких помещений в любой момент могут выселить, и меняется все стремительно. Закрылось пространство в особняке на Английской набережной и кластер в доме на Большой Конюшенной, но «Тайге» и «Флигелю» пока вроде бы ничего не угрожает. Держать нос по ветру надо еще и потому, что проекты имеют свойство сдуваться: «Этажи» замусорились сомнительными арендаторами, в «Ткачах» (tkachi.com) на Обводном канале поначалу шли любопытные выставки, а теперь о них ничего не слышно. В 2016 году в Петербург пришли москвичи с деньгами, открывшие версию столичного пространства Artplay у Комаровского моста (artplay.ru/spb), что-то (пока непонятно что) зашевелилось в бывшем заводе «Прибой» на Васильевском острове, а самой горячей новостью стало открытие «Голицын Лофта» на набережной Фонтанки напротив Михайловского замка.

Передача Исаакиевского собора РПЦ

Новость, объявленная в начале января 2017-го, произвела эффект разорвавшейся бомбы: губернатор Полтавченко сообщил о том, что шедевр Монферрана к концу года перейдет в руки РПЦ — мол, точка, дело решеное. Город встал на дыбы. Аргументов против миллион: от опасений за судьбу росписей и мозаик до того факта, что собор церкви никогда не принадлежал (до революции им ведал Синод). Кроме того, в Исаакии и так идут службы, а под православные дела уже полностью отданы и Казанский, и Смольный. Доводы за малоубедительны, в отличие от слухов, что неожиданное решение властей — результат подковерной борьбы в высшей церковной иерархии. И главное — самих петербуржцев никто не спросил. Подписаны петиции, состоялся протестный митинг на Марсовом поле. Следите за развитием событий.