Свободная Каталония: семь вопросов о вольнолюбивой провинции

Что вообще такое Каталония?

Каталония — это историческая область расселения каталонцев, отдельной европейской народности с собственным языком, культурой, историей и традициями, а также одноименное автономное сообщество в Королевстве Испания, с которым эта область территориально почти совпадает (кроме маленького кусочка исторической Каталонии, который оказался во Франции).

И язык у них свой? Это точно не диалект испанского?

Хороший вопрос. И испанский («кастильский», как называют его в Каталонии), и каталонский, и все прочие языки романской группы, от французского до румынского, развились на обломках Римской империи из одной и той же латыни и вообще довольно схожи; бытует даже (довольно радикальная) точка зрения, что вся романоговорящая Европа представляет собой диалектный континуум одного языка. Однако даже среди романских языков кастильский и каталонский принадлежат к разным подгруппам: каталонский не так близок к испанскому, как, например, португальский, который точно уж отдельный язык. Ближайший родственник каталонского — вообще окситанский, он же провансальский, почти вымерший язык средневековых трубадуров юга Франции. Всего на каталонском говорят, по разным подсчетам, до 9 миллионов человек — в испанской и французской части Каталонии, в Андорре (где это единственный государственный язык), в Валенсии (где язык официально называется «валенсийским»), на Балеарских островах и даже в одном городе итальянской Сардинии. При этом все каталонцы в Испании старше лет так восьми-девяти полностью двуязычны — так что у туристов, не говорящих по-каталонски, возникает не больше бытовых сложностей, чем у не знающих испанского. 

В России, кстати, довольно часто можно услышать слово «каталанский». Не обращайте внимания. Традиционная форма в русском языке — «каталонский». Действительно, в последние годы распространилось удивительное представление, что все относящееся к Каталонии, кроме языка, надо называть «каталонским», а вот именно язык «каталанским», потому что сами каталонцы называют его català. Но с точки зрения русского языка в этом не больше логики, чем менять ударную гласную в корне в зависимости от дня недели или цвета глаз говорящего. В этом путеводителе используется только форма «каталонский».

Почему вы говорите, что у каталонцев есть собственная история? У них было свое государство?

Сами каталонцы возводят свою историю к раннему Средневековью, а точнее — к первым векам отвоевания Пиренейского полуострова у мавров, которые захватили его в 711 году. Большую часть нынешней Каталонии почти сразу, не прошло и века, отвоевали франки Карла Великого, которые устроили на этих землях несколько пограничных графств, главное из которых имело центр в Барселоне. К концу X века графства эти получили независимость и от франков, зажили своей жизнью, в XI веке в латыни церковных грамот появляются словечки на языке, который мы сейчас называем каталонским, а в XII веке применительно к жителям земель, подвластных графу Барселонскому, возникает и собственно наименование «каталонцы». Графство Барселонское, объединившееся с соседним королевством Арагон, в XIII веке отвоевало треть нынешней Испании, а потом захватило Сицилию, Сардинию и превратилось в одну из важнейших держав средневековой Европы — словом, нынешним патриотам есть чем гордиться. Другой вопрос — было ли это государство каталонцев? Конечно, нет. Средневековая Европа вообще не знала национальных государств, сама идея которых появилась лишь в XIX веке, и если это и было чье-то государство, то разве только тех самых графов Барселонских.

А как Барселона и Каталония оказались в составе Испании? Их завоевали?

Нет. Собственно Испания появилась на карте в конце XV века в результате брака наследников двух главных монархий полуострова — Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского. При этом разные части их владений еще долгое время сохраняли традиционные права и вольности. Теоретически Каталония в этой новой Испании оказалась в таком же положении, в каком она была несколько предыдущих веков в составе Арагонской короны: с собственными законами, атрибутами, регалиями и даже отдельным парламентом, просто граф Барселонский — это по какому-то стечению обстоятельств тот же человек, что и король Арагона, Кастилии, Леона, Обеих Сицилий (и прочая и прочая). Но это в теории. А на практике Каталония, долгое время игравшая в Арагонской короне первую скрипку, оказалась на вторых ролях еще до объединения Испании. Окончательно все каталонские вольности упразднили в начале XVIII века, когда на испанском престоле оказался Филипп V, первый король из династии Бурбонов, взявшийся приводить королевство к единому знаменателю по образцу своей родной Франции. Одновременно он отменил вольности и прочих земель бывшей Арагонской короны — но нынешние каталонцы принимают это лично на свой счет, тем более что к власти Бурбоны пришли в ходе Войны за испанское наследство, в которой Каталония поддерживала другого кандидата на престол. Годовщина падения Барселоны в той войне, 11 сентября 1714 года, до сих пор отмечается как национальный праздник, День Каталонии.

И что, с тех пор каталонцы мечтают о независимости?

На самом деле нет. Нынешний каталонский национализм растет из романтического национального пробуждения XIX века и в этом смысле мало чем отличается от процессов, протекавших по всей Европе: братья Гримм собирают народные немецкие сказки, Владимир Даль составляет словарь «живаго великорусскаго языка», Вальтер Скотт придумывает Шотландии славное прошлое с килтами и горцами. Каталонцы начали изучать свою историю и культуру, оживили язык, превратившийся к тому времени в кухонное наречие, на котором в приличном обществе говорить никому в голову бы не пришло; вскоре появились и первые политические партии, требовавшие изначально большей автономии, а в XX веке — и независимости. После победы франкистов в Гражданской войне обо всем этом пришлось забыть — каталонские националисты оказались такими же жертвами репрессий, как коммунисты и анархисты. Зато после смерти Франко и установления демократии каталонцы, наряду с прочими испанскими народностями, получили автономию с собственным государственным языком, правительством, полицией и т. д.

А что сейчас происходит? Каталония будет свободной?

Нынешний всплеск каталонского сепаратизма — с миллионными (в прямом смысле слова) демонстрациями и референдумами за независимость, которые никто не признает, — гораздо больше связан с экономическим кризисом в стране, чем с притеснением каталонской самости. Собственно, и причины к отделению сами его сторонники называют скорее экономические, полностью подтверждая репутацию расчетливых торгашей, которой каталонцы пользуются среди пиренейских народов. Невзирая на кризис, Каталония остается одним из самых богатых автономных сообществ Испании. 16% населения страны платят больше четверти всех ее налогов, которые разворовываются где-то там на коррумпированном юге или растрачиваются на показушный скоростной поезд из Вальядолида в Галисию, — говорят сторонники независимости, — а у нас вон электрички до сих пор ходят по расписанию 1931 года, да и то опаздывают. У нас стартапы, туризм и вообще постиндустриальная экономика XXI века, а у них государственные монополии и кумовство. Словом, хватит кормить Андалусию, во-первых, долой монархию и даешь каталонскую республику в составе ЕС, во-вторых.

Испанские власти при этом наотрез отказываются идти на уступки и признавать хоть какой-нибудь референдум о самоопределении Каталонии. И перспективы, что Мадрид не наложит вето на вступление в ЕС независимой Каталонии, тоже, разумеется, крайне призрачные. Чем все закончится, никто не понимает. Что-то будет.

А туда не опасно ехать?

В 1980-х в Каталонии действовала подпольная группировка боевой молодежи Terra Lliure, которая умудрилась даже устроить несколько взрывов, но после их самороспуска никакой угрозы для окружающих каталонский сепаратизм не представляет. Самое страшное, что может случиться с путешественником в этой связи сейчас, — перспектива ввязаться в бесконечную дискуссию со сторонниками или противниками независимости. Правильная тактика — соглашаться со всеми доводами, даже если вы не понимаете ни слова. Ну и, независимо от текущей ситуации, всегда полезно понимать, что вы находитесь не то чтобы в краю фольклорной испанщины и попытки сходить в Каталонии на корриду (запрещена во всей автономии) или на фламенко (доступно в виде шоу для туристов) со стороны выглядят не менее комично, чем живой интерес, который путешественник из Барселоны стал бы проявлять где-нибудь в Якутске к лезгинке или казачьему хору.